Какого отношения к себе ждут инвалиды и о чем мечтают – выяснил корреспондент «АиФ-СК».
Елена Панкова / АиФ
«Нас не надо жалеть. Нужно относиться к нам, как к равным!» – говорит ставропольчанка Анна Дарган. Инвалидная коляска не помешала ей успешно окончить школу и вуз, стать кандидатом наук и научиться водить машину.
Целеустремлённой девушке мешает другое: неправильное отношение к ней как к человеку с ограниченными возможностями.
Везёт на добрых людей
Елена Панкова, «АиФ-СК»: В инвалидном кресле вы оказались, будучи школьницей. Что помогло не сломаться?
Анна Дарган: Я училась в девятом классе, когда врачи диагностировали тяжёлое заболевание спинного мозга. Меня прооперировали, но потом передвигаться пришлось уже только на коляске. Перевели на домашнее обучение. Благодаря этому мне удалось закончить 11 классов.
Правда, было очень обидно, что, окончив школу на одни пятёрки, я не получила золотой медали. Дескать, в этом случае она не положена, даже если человек до этого посещал школу.
Зато повезло с вузом. В 2003-м в Северо-Кавказском государственном техническом университете внедряли канадскую инклюзивную модель, и мне удалось легко туда поступить.
Там, как и в школе, пошли навстречу. Я дистанционно училась по специальности «Социальная работа».
Повезло и в третий раз: после того как в вузе прочитали мою дипломную работу, посвящённую проблемам инвалидов, предложили поступать в аспирантуру. До этого о науке я не помышляла. Кандидатскую диссертацию, кстати, тоже защитила по проблемам людей с ограниченными возможностями. Теперь думаю о докторской.
– Вы как-то сказали, что не меньше, чем от отсутствия доступной среды, инвалиды страдают из-за неправильного к ним отношения…
– Многие не могут понять: нас не надо жалеть. Нужно относиться к нам, как к равным! Несколько раз мне пытались дать милостыню. Это было так унизительно! Многие, увидев инвалида, отводят глаза, и это тоже очень неприятно.
Фото из личного архива Анны Дарган
Влиться в общество
– Что же делать? Ведь и сами люди с ограниченными возможностями тоже далеко не всегда стремятся к общению с другими…
– По моим наблюдениям, инвалиды в нашей стране в большинстве своём из социума «выключены». Доступную среду создают медленно, хотя улучшения, конечно, есть.
Несколько лет назад многие и слова-то такого не знали – «пандус». Сейчас пандусов много. Другой вопрос, что ставят их частенько абы как, не учитывая строительные нормы, не обсуждая это с самими инвалидами.
Да и есть пандусы не везде. Если в продуктовый магазин я теперь могу въехать на коляске самостоятельно, то одежду зачастую приходится заказывать через Интернет. Многие непродовольственные магазины, увы, по-прежнему недоступны для колясочников.
Да что магазины! Человек с инвалидностью из своего родного дома подчас не может выйти.
Мне пришлось переехать в частный сектор к бабушке только потому, что в нашей пятиэтажке нет лифта, а жила я на четвёртом этаже.
Но «выключены» эти люди и по многим другим причинам. К сожалению, мамы маленьких инвалидов часто неправильно их воспитывают: не пускают в общество, держат в четырёх стенах.
– Но этих детишек не ждут в обычных школах…
– Да, инклюзивных школ в крае пока мало, хотя мы к этому идём. Но недостаточно только оборудовать школу так, чтобы в ней могли учиться инвалиды.
Не менее важно, чтобы дети беспрепятственно в неё попадали. А это пока огромная проблема! Школьных автобусов не хватает, общественный транспорт для инвалидов не приспособлен. 10 лет назад государство отменило выдачу бесплатных автомобилей инвалидам, за исключением тех, кто получил травму на производстве. Я вожу машину, специально её под себя приспособила, но покупать авто пришлось за свои кровные!
Другой аспект – отношение к этим детям. Многие родители «обычных» учеников не хотят, чтобы рядом учились «больные».
Знаете, мне нередко говорят: «А зачем тебе всё это: учёба, работа?». Люди не хотят понять: мы – не хуже других!
Работодателям не нужны?
– Тем не менее студентов-инвалидов всё больше…
– Сейчас эти ребята благодаря ЕГЭ могут поступить в любой вуз как по специальной квоте, так и на общих основаниях. Но перед ними встают те же проблемы, что и перед школьниками: как добираться до вуза и как передвигаться внутри него. В вузе, в котором я работаю, к счастью, уже появился тьютор, который помогает решать такие вопросы.
У нас с недавних пор для этих ребят стали создавать индивидуальные условия обучения. Но один нюанс: для того чтобы специально под конкретного студента-инвалида появилась доступная среда, ему нужно самому об этом позаботиться – написать заявление.
– А дистанционное обучение для инвалидов разве не предусмотрено?
– Сейчас как раз работаю над программой дистанционного обучения таких студентов в своём вузе.
А вот с трудоустройством молодых специалистов, имеющих инвалидность, всё куда тяжелее!
После окончания вуза я два года не могла найти работу. Меня готовы были трудоустроить в СКФУ, но законодательство тогда не позволяло работать инвалидам с третьей степенью ограничения способности к трудовой деятельности. В 2013-м оно изменилось в лучшую сторону. Но стало ли легче инвалидам? Увы, нет. Государство заставляет работодателей квотировать рабочие места для таких, как я, но мало кто это делает. Предпочитают платить штрафы…
– Ваше заболевание не мешает вам, помимо научно-исследовательской работы, заниматься журналистикой и путешествовать. Последнее, наверное, особенно тяжело?
– В ставропольском аэропорту, откуда летела в Москву, нет амбулифта – специальной кабины, при помощи которой можно поднять человека прямо на борт. Поэтому меня вносили в самолёт грузчики, а выносили, не поверите, на брезентовой палатке!
С поездами – не лучше. Как-то мне довелось ехать из Минвод в Москву в купе для инвалидов. Понадеялась на то, что сервис в таком купе предполагает и посадку инвалида в поезд, но, увы… Мне повезло, что к поезду я прибыла заблаговременно, времени хватило, чтобы организовать мою посадку в поезд. А в Невинномысске состав стоял всего пять минут, там тоже садилась девушка-инвалид. Бедный её папа…
– Вы – социолог и, наверное, занимаетесь не только проблемами инвалидов…
– Мне довелось исследовать проблемы приёмных семей в сёлах. Там ведь все друг друга знают. Скрыть от ребёнка, что он неродной, не получается. Это одна из причин того, почему в сёлах детей из таких семей чаще возвращают в детские дома. Что сделали в одной из сельских библиотек Липецкой области? Там специально для таких семей создали «Город солнечных зайчиков», где им помогают. Чем не пример для других?
Библиотекам сейчас трудно выживать: читателей мало, многие предпочитают скачивать информацию из Интернета. Нужно искать новые пути. Библиотека – это социальный институт с большим потенциалом!
Елена Панкова
Источник: АиФ-СК
